Нападение Германии на Польшу в сентябре 1939 года было далеко не так тщательно продумано, как многие думают. Гитлер решился на него лишь после того, как Варшава отказалась принять его предложение и заключить пакт против Сталина.
Всем всегда хочется ясности. Но стремление найти чему-то легкое объяснение иногда заводит в тупик. Например, когда речь заходит о 75-й годовщине начала Второй мировой войны.

Понятно, что Гитлер стремился развязать войну в Европе. Он собирался начать ее еще осенью 1938 года — против Чехословакии, и был крайне разочарован, когда Бенито Муссолини на встрече в Мюнхене заставил его принять встречное предложение Великобритании и Франции. Фюрер почувствовал себя обманутым и лишенным «своей» войны и не собирался допускать повторения подобной ситуации.

Многие учебники истории, сайты в интернете и документальные телефильмы изображают путь Германии к войне против Польши очень просто: сначала немецкий диктатор хотел обезопасить восточную границу Третьего рейха, нанеся быстрый и мощный удар по значительно более слабому противнику. Стремительная победа должна была одновременно стать сигналом для других европейских стран о том, что Германия очень сильна.

Потом, согласно распространенной версии, Гитлер собирался сконцентрировать всю свою военную мощь на западе и захватить Францию. Ну и напоследок, когда Западная Европа попала бы под почти полный контроль Германии, он бы вновь передислоцировал армию на восточные границы и устремился к, собственно, главной цели войны — на европейскую часть Советского Союза.

Никакого четкого «многоступенчатого плана»

Наиболее известные западногерманские историки, такие как Андреас Хилльгрубер (Andreas Hillgruber), Ганс-Адольф Якобсен (Hans-Adolf Jacobsen) или Клаус Хильдебранд (Klaus Hildebrand) писали о «многоступенчатом плане», и, таким образом, представление о его существовании проникло в массовое сознание.

Однако некоторые аспекты не вписываются в данную схему. В частности, это касается германо-польского пакта о ненападении от 1934 года или плана маневров немецкого военно-морского флота, которые были направлены никак не против Польши, а, определенно, против Советского Союза. То же самое можно сказать и об умеренно интенсивных контактах между польской армией и Вермахтом в середине 1930-х годов.

Для Гитлера все это, конечно, имело важное тактическое значение. По словам председателя Данцигского Сената Германа Раушинга (Hermann Rausching) (правда, нет полной уверенности в том, что он говорил правду), Гитлер сказал 18 октября 1934 года в узком кругу: «Все договоренности с Польшей имеют лишь кратковременную ценность. Я вовсе не собираюсь о чем-то договариваться с Польшей».

Впрочем, даже если Гитлер такого не говорил, Раушинг придумал эту его цитату правильно: эти слова точно отражают его позицию в отношении восточной части Центральной Европы. Своим основным противником Гитлер видел большевистский Советский Союз. Его главной целью — наряду с гегемонией в Европе — была победа над империей Сталина. Но после подписания Версальского мира между Германией и СССР появилась возрожденная Польша.

Гитлер предлагал Польше союз

Если кто-то собирается напасть на некую страну, с которой у его страны нет общей границы, то у него есть два варианта действий: либо создать такую границу, либо договориться о беспрепятственном проходе его армии на территорию страны, у которой есть общая граница с той страной, на которую он собирается напасть — путем создания союза с «промежуточной» страной. Многое говорит о том, что Гитлер преследовал именно такой план в отношении Польши.

Согласно крайне интересному, но малоизвестному исследованию военного историка Рольфа-Дитера Мюллера (Rolf-Dieter Müller), бывшего директора Центра военной истории и социальных наук при бундесвере (вооруженные силы Германии — прим. пер.) в Потсдаме, Гитлер на протяжении нескольких лет старался заручиться поддержкой Польши, чтобы потом совместно воевать против режима Сталина. Но несмотря на историческую ненависть многих поляков к России, правительство в Варшаве не поддалось на его уговоры. В итоге в конце 1938 года Гитлер через своего министра иностранных дел Йоахима фон Риббентропа (Joachim von Ribbentrop) предложил полякам план из восьми пунктов, который, однако, был сформулирован так, что те не могли его принять.

В частности, Польша должна была вернуть Данциг (немецкое название Гданьска — прим. пер.) Германии, предоставить немецким войскам «коридор» в направлении советской границы, а также присоединиться к Антикоминтерновскому пакту. Тем самым Польша, по сути, должна была стать государством-сателлитом Германского рейха.

Это была последняя попытка Гитлера превратить Польшу в своего союзника в борьбе против СССР. Получив отказ, он окончательно сделал выбор в пользу конфронтации, и первой его целью стала именно Польша. Когда Великобритания и Франция после оккупации «остальной Чехии» (таково было определение национал-социалистов) и присоединения Словакии в качестве государства-сателлита к Германии высказались в пользу гарантий Польше, Гитлер в конце апреля 1939 года в одностороннем порядке разорвал пакт о ненападении, который должен был действовать до 1944 года.

«При первом же удобном случае»

Еще двумя неделями ранее он отдал приказ Вермахту готовиться к походу на Польшу. 23 мая 1939 года фюрер, в частности, сказал своим военачальникам: «Таким образом, вопрос о том, чтобы пощадить Польшу, снимается с повестки дня, и остается решение напасть на Польшу при первом же удобном случае».

На протяжении нескольких месяцев Третий рейх готовился к войне против более слабого, но гордого и к тому же заручившегося гарантиями безопасности соседа, но не предпринимал никаких дипломатических шагов по укреплению своих позиций. Лишь когда Сталин летом проявил инициативу и предложил договориться и разделить между собой Польшу, положение Гитлера улучшилось. Хотя Пакт о ненападении был подписан лишь 24 августа 1939 года, Вермахт уже давно готовился к нападению. Вообще-то оно было запланировано на 26 августа, но было в последний момент отменено.

Когда же Гитлеру удалось заручиться поддержкой СССР, его игра «ва-банк» разом стала намного менее рискованной. Он рассчитывал на то, что Великобритания и Франция предадут Польшу и не решатся вступать в войну с Германией, и был просто потрясен, когда и та, и другая страна вечером 1 сентября выдвинули ему ультиматум, а следом за этим объявили Германии войну.

Тем не менее, диктатор оказался в некотором смысле прав: единственной атакой с запада британцы и французы не смогли добиться успеха. Несмотря на нападение Германии на Польшу. Адольф Гитлер убедился в своей правоте: впоследствии его тактика в отношении Польши многим показалась гораздо более продуманной, чем была на самом деле.

Ранним утром 1-го сентября 1939г. Германия напала на Польшу. Началась реализация гитлеровской внешнеполитической программы, в рамках которой оказался пакт Риббентропа-Молотова. 3-го сентября Великобритания и Франция в соответствии с данными Польше гарантиями объявили войну Германии. Германскому командованию удалось полностью реализовать доктрину молниеносной войны. Польская армия, значительно уступавшая немцам в техническом оснащении, не смогла оказать организованного сопротивления. Правительство покинуло страну 6-го сентября, оказалось в Румынии, где и было интернировано румынскими войсками. Уже 8-го сентября немецкие войска вышли к Варшаве и начали осаду, а затем и штурм польской столицы. Мэтлофф Э От Касабланки до «Оверлорда». М., 1964. С.324

2 сентября советский посол в Варшаве Н.И. Шаронов нанес официальный визит Беку и, ссылаясь на интервью с Ворошиловым, спросил, почему Польша не обращается за помощью к СССР? Ее посол Гржибовский явился к Молотову 5 сентября. Он попросил снабдить Польшу военными материалами и разрешить транзит военных грузов через СССР в Польшу Парсаданова В.С. Польша, Германия, СССР между 23 августа и 28 сентября 1939г.// Вопросы истории. 1997.№7.С.20.

Тем временем части вермахта были уже под Варшавой. Молотов заверил Гржибовского о намерении советской стороны в точности выполнить торговое соглашение с Польшей; что качается поставки из СССР военных материалов, а также транзита их через СССР, то это в данной международной обстановке маловероятно, поскольку СССР не хочет быть втянутым в войну на той либо другой стороне и должен принимать меры по обеспечению собственной безопасности.

Поляки ожидали активной помощи своих западных союзников. В начале сентября французские войска провели несколько локальных наступательных операций. Затем активные действия прекратились, т.к. французское командование придерживалось доктрины оборонительной войны с Германией. В ожидании немецкого наступления, французские войска укрылись за «линией Мажино». Имея подавляющее преимущество, союзное командование не воспользовалось временной слабостью германских войск на Западном фронте. Франция и Великобритания не только бросили Польшу, но и упустили победу над Германией. В конце сентября немцы подавили основные очаги польского сопротивления. 28 сентября пала Варшава.

Советское руководство внимательно следило за развитием военно-политических событий в Европе. Но Москва предпочитала пока не вмешиваться в войну. Германская сторона стремилась к совместным действиям с самого начала запланированной Гитлером военной кампании. Сталин же сначала рассчитывал выступить в нужный момент.

Вступление советских войск в восточные воеводства Польши было предопределено еще в секретном дополнительном протоколе от 23-го августа 1939г., п.2-й которого гласил: «В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав государств, граница сфер интересов Германии и СССР будет приблизительно проходить по линии рек Нарева, Вислы и Сана» Цит. по1939: Уроки истории.- М., 1990. С.365.

3 и 9 сентября Шуленбург по поручению Риббентропа встречался с Молотовым. Немецкий посол объяснил Молотову, что необходимы быстрые действия Красной Армии. Нарком заверил посла, что подходящее время еще не наступило. Гитлер через пару дней пришел к выводу, что СССР выступать вообще не хочет, в связи с чем начал поиск более сильных средств давления на Москву. А советская сторона наблюдала за развитием событий, изучая военную и политическую конъюнктуру в Польше. Интересовалась мнением польского посольства в Москве, вызывала из Берлина своего военного атташе. В бумагах заместителей Молотова отмечалось, что Сталин внимательно ознакомился со всеми отчетами. Пакет документов НКИД, составлены к 10 сентября, имел такое заключение: в экономическом отношении Польша войну вести уже не может, т.к. Германия захватила 40% ее территории, половину населения и все главные экономические центры, военно-промышленные комплексы, морские порты и перерезала линии железных дорог. Политически Польша находилась в блокаде, в военном отношении вопрос вообще решен, поражение неизбежно; в целом налицо катастрофа Польши. В советском лексиконе возродилось понятие «линии Керзона» и давалась мотивация будущих действий СССР Парсаданова В.С. Польша, Германия, СССР между 23 августа и 28 сентября 1939г.// Вопросы истории. 1997. №7.С.21.

Сталин затягивал оговоренный срок по трем следующим причинам:

• 1. Надо было психологически подготовить советский народ к восприятию такого неожиданного факта, ввести его в заблуждение по поводу своих намерений в отношении Польши, для чего руководство страны прибегало к различным манипуляциям наподобие заявления о вводе войск в Польшу не с военными, а с политическим обоснованием. Этому предшествовала спешно развернутая пропагандистская кампания, которая повторяла уже знакомые обвинения немцев, что поляки плохо обращаются с национальными меньшинствами.
• 2. Второй причиной медлительности Сталина была необходимость успокоить мировую общественность. В Москве не хотели выглядеть воюющим союзником Германии и полностью закрывать двери для контактов с Англией и Францией.
• 3. Существовала опасность вмешательства в события западных держав. Риск, связанный с тем, что они после объявления ими войны Германии все-таки перешли бы к стратегии эффективной поддержки Польши на ее территории и сочли бы неприемлемым советское военное присутствие в этой стране, вызвал опасение советского руководства, что то или иное его неаккуратное действие может быть расценено как casus belli, и следствием станет объявление Советскому Союзу войны со стороны Польши, а затем Англии и Франции. Поэтому необходимо выдержать время для окончательного выяснения обстановки в Польше. Советское руководство подтолкнуло к действиям сообщение о том, что польское правительство покинуло Варшаву. Но все же, несмотря на интенсивные настояния германской стороны, Сталин лишь спустя две с лишним недели после начала военных действий - утром 17 сентября- отдал приказ о переходе западной границы. Сталин знал, что французы должны начать кампанию на 15-й день после объявления мобилизации, т.е. 17-го либо 18-го сентября. Поэтому он назначил срок начала агрессии именно на эту дату.

По замыслу советского руководства, собственно, и приведшему его к соглашению с Третьим рейхом, а не с западными державами, одной из первоочередных задач Кремля было аннексировать государства, отнесенные по взаимной договоренности в сферу интересов СССР, и при этом, по возможности, остаться вне большой войны. Характерным симптомом этой политической линии было отсутствие официальной позиции Москвы в связи с начавшейся 1 сентября 1939 г. Второй мировой войной.

• 17 сентября заместитель наркома иностранных дел СССР В.Потемкин вручил польскому послу В. Гжибовскому ноту Советского правительства, в которой утверждалось, что польское государство практически перестало существовать. В этом документе важно обратить внимание на следующие моменты:
• 1. Ситуация в Польше могла создать угрозу для СССР;
• 2. До сих пор в германо-польской войне Советский Союз оставался нейтральным, то в настоящее время советское правительство не может нейтрально относиться к этим фактам;
• 3. Признавалось, что единокровные украинцы и белорусы остались беззащитными, но не указывалось от кого их надо защищать;
• 4. Была сформулирована новая задача Красной Армии: не только взять под защиту украинцев и белорусов, но и «вызволить польский народ из злополучной войны, куда он был ввергнут его неразумными руководителями, и дать ему возможность зажить мирной жизнью» Цит. по Семиряга М.И. Тайны сталинской дипломатии. М., 1992.С.52.

Гржибовский пытался опротестовать оценку состояния Польского государства. Он заявил, что война только начинается, так что акция РККА является ничем не вызванным нападением на Польскую республику, а он отказывается сообщить польскому правительству о ноте и принять ее, ибо она не совместима с достоинством польского правительства и означает четвертый раздел Польши. Вице-нарком Потемкин, ведший беседу с Гржибовским призвал польское правительство понять мотивы советского решения и согласиться с бесполезностью противодействия наступлению Красной Армии.

По сути дела эта позиция ничем не отличалась от заявления Гитлера 1 сентября, объявившего об оборонительных действиях, своего рода "полицейской акции", направленной против Польши, и о стремлении "педантичнейшим образом" уважать статус нейтральных государств до тех пор, пока они останутся нейтральными Цит.по Мельтюхов М. Советско-польские войны. М., 2004г. С.314.

Тезис о не существовании польского государства был публично повторен В. Молотовым на заседании Верховного Совета СССР 31 октября 1939 г. В своем выступлении он сделал оскорбительное по отношению к Польше заявление, назвав Польшу «уродливым детищем Версальского договора» Год кризиса. Т.2,М.,1990. С.137.

Итак, 17 сентября 1939г. советское правительство обязалось сохранить нейтралитет в отношении Германии, а в совместном германо-советском коммюнике, принятом 18 сентября, было сказано, что задача советских и германских войск, действующих в Польше, «состоит в том, чтобы восстановить в Польше порядок и спокойствие, нарушенное распадом Польского государства, и помочь населению Польши переустроить условия своего государственного существования. По сути, в этом коммюнике СССР объявил себя военным союзником Германии в отношении Польши для «наведения там порядка», т.к. под военным союзом понимается объединение двух или нескольких государств для достижения политических целей военными средствами» Документы внешней политики СССР. Т.22, М.,1992. С. 89.

Советское правительство не квалифицировало свои действия как войну против Польши. Поскольку состояние войны может начинаться не только формальным объявлением войны, но и фактическим открытием военных действий с обеих сторон, СССР следует признать воюющей стороной, а Советский Союз и Польшу - противниками.

Отметим, что 28 апреля 1939г. Германия расторгла договор о ненападении с Польшей, заключенный в 1934г. СССР же такого упреждающего шага не предпринял, мотивировав прекращение всех договоров с польским правительством тем, что последнее перестало существовать, как перестало существовать и Польское государство. Но поскольку Польша хотя и потерпела поражение в войне, однако ее правительство выехало за пределы страны, так и не подписав акта о государственной и военной капитуляции, то в соответствии с III Гаагской конвенцией 1907 г. об открытии военных действий она не потеряла автоматически своего суверенитета. Это означало, что СССР нарушил положение статьи 1 договора о ненападении от 25 июля 1932г. Помимо того, вводом советских войск на территорию Восточной Польши, СССР нарушил и статью 5 Рижского мирного договора с Польшей от 18 марта 1921 года, где СССР гарантировал уважение суверенитета Польши и воздержание от всякого вмешательства в ее внутренние дела. Придя на помощь «единокровным украинцам и белорусам», проживающим на территории Польши (причем без всяких просьб с их стороны) и осуществив тем самым военную оккупацию практически половины Польского государства, советское правительство однозначно нарушило все вышеизложенные обязательства, взятые им на себя согласно Рижскому мирному договору.

Вступление 600-тысячного советского войска 17 сентября на территорию Польши оказалось неожиданностью для польского руководства. Главнокомандующий польской армией Рыдз-Смиглы отдал приказ не вести боевые действия с советскими войсками, за исключением натиска с их стороны или попыток разоружения польских частей. Приказ, зачитанный по Красной Армии, требовал лояльного отношения к польским военнослужащим, если они не будут оказывать вооруженного сопротивления, напоминал о соблюдении законов войны. В то же время факт военных действий Красной Армии против польской армии был признан Молотовым в его докладе на сессии Верховного Совета 31 октября 1939 г., где он заявил, что Польша развалилась благодаря удару германской, а затем Красной Армии Цит. по Семиряга М.И. Тайны сталинской дипломатии.- М., 1992. С.59.

Советское посольство в Варшаве переживало в те дни не лучшие времена. И дело заключалось не только в том, что в здании разорвались несколько снарядов и случился пожар. Главное состояло в том, что люди не знали, что им делать. 6 сентября Шаронов с торгпредом, военным атташе, консулом и двумя шифровальщиками уехал вместе с остальным дипкорпусом из Варшавы. Оставшиеся не имели связи с Москвой. Некому было шифровать, к тому же разрывы снарядов уничтожили радиостанцию. 17 сентября временному поверенному в делах Чебышебу прибыли представители командовавшего обороной Варшавы генерала Руммеля с вопросом, как следует понимать переход польской границы Красной Армией? Как помощь полякам или немцам? «Мы заявили, что о помощи немцам не может быть и речи, ибо Советский Союз в войне между Польшей и Германией строго соблюдает нейтралитет, и что этот переход надо рассматривать, как помощь народам Польши выйти из состояния войны и зажить мирной жизнью».

В тот же день очередная военная делегация вручила Чебышеву письмо Руммеля, в котором заявлялось, что польское командование не рассматривает переход границы Красной Армией как состояние войны СССР с Польшей. Там содержалась просьба передать советскому правительству, что даны указания польским воинским частям на восточной границе относиться к советским войскам, как к войскам союзников Парсаданова В.С. Польша, Германия, СССР между 23 августа и 28 сентября 1939г.// Вопросы истории.-1997. №7. С.24.

Сразу же после вступления Красной Армии в Польшу в Москве начался новый тур дипломатических переговоров с Германией. Уже вечером 18 сентября в беседе с Шуленбургом Сталин неожиданно заявил, что «у советской стороны есть определенные сомнения относительно того, будет ли германское верховное командование придерживаться московского соглашения в соответствующее время и вернется ли на линию, которая была определена в Москве». Германские дипломаты категорически отвергли его опасения и заявили, что вермахт подчиняется распоряжениям фюрера, и все соглашения с Москвой будут неукоснительно соблюдаться.

«Во избежание всякого рода необоснованных слухов насчет задач советских и германских войск, действующих в Польше, правительство СССР и правительство Германии заявляют, что действия этих войск не преследуют какой-либо цели, идущей в разрез интересов Германии или Советского Союза и противоречащей духу и букве пакта о ненападении, заключенного между Германией и СССР. Задача этих войск, наоборот, состоит в том, чтобы восстановить в Польше порядок и спокойствие, нарушенные распадом польского государства, и помочь населению Польши переустроить условия своего государственного существования» Цит. по Мельтюхов М.И. Советско-польские войны.-М., 2004. С.494. Значение согласованного с Берлином вторжения советских войск в Польшу трудно переоценить. Для осуществления этой акции были сосредоточены крупные силы, превосходившие по мощи все Войско Польское. Входившая в состав Украинского и Белорусского фронтов группировка состояла из 28 стрелковых и 7 кавалерийских дивизий, 10 танковых бригад и 7 артиллерийских полков резерва Главного командования. В ней в общей сложности насчитывалось более 466 тыс. человек, около 4 тыс. танков, свыше 5,5 тыс. орудий и 2 тыс. самолетов. Вся эта армада была приведена в действие на рассвете 17 сентября приказами Главного командования Красной армии, сочетавшими в себе заведомую ложь при мотивации предстоящих действий с четким формулированием конкретной задачи войскам. Так, в приказе войскам Белорусского фронта, с одной стороны, говорилось о необходимости "содействовать восставшим рабочим и крестьянам Белоруссии и Польши в свержении ига помещиков и капиталистов и не допустить захвата территории Западной Белоруссии Германией", а с другой - "уничтожить и пленить вооруженные силы Польши, действующие восточнее литовской границы и линии Гродно, Кобрин" 1939 год: уроки истории. М., 1991г., с.349.

Принимал участие в польской кампании и советский военно-морской флот, задачи которого носили как военный, так и политический характер. Последнее диктовалось замыслом Кремля использовать якобы активизацию польского флота в Балтийском море с целью оказания давления на государства Балтии, прежде всего на Эстонию.

В Берлине были весьма довольны подобным развитием событий, причем не только в политических сферах, но и среди части высших штабных офицеров, хорошо осознававших реальные выгоды этого вмешательства. Начальник штаба генерал-квартирмейстера в Главном командовании сухопутных войск (ОКХ) Э. Вагнер записал в этот День в дневнике: "Сегодня в 6 часов утра выступили русские. ... Наконец-то! Для нас большое облегчение: во-первых, за нас будет преодолено большое пространство, затем мы сэкономим массу оккупационных сил, и, наконец, Россия очутится в состоянии войны с Англией, если этого захотят англичане. Союз будет полным..." James Blunt. German invasion in Poland. http://past.oxfordjournals.org/cgi/content/citation/116/1/138. На следующий день уже начальник генштаба сухопутных войск генерал Ф. Гальдер отметил в дневнике влияние продвижения советских войск на оперативную обстановку на германо-польском фронте Цит. по Раткин В.П. Тайны второй мировой войны. Смоленск, 1996. С.490.

Начиная с 19 сентября, на уровне отдельных армий и дивизий вермахта были установлены контакты с наступавшими частями Красной армии, что приводило к согласованным действиям обеих армий в районах соприкосновения. Однако совместно осуществлявшийся разгром польских вооруженных сил потребовал большей координации действий вермахта и Красной армии. Этому и были посвящены состоявшиеся в Москве 20-21 сентября военные переговоры. В них приняли участие: с советской стороны нарком обороны маршал К.Е. Ворошилов и начальник генерального штаба командарм I ранга Б.М. Шапошников, с германской - военный атташе генерал-майор Э. Кёстринг, его заместитель подполковник X. Кребс и военно-воздушный атташе полковник Г. Ашенбреннер. В совместном протоколе, принятом по итогам переговоров, в частности, было зафиксировано следующее "разделение труда": вермахт брал на себя обязательство принять "необходимые меры" для воспрепятствования "возможным провокациям и акциям саботажа со стороны польских банд и тому подобных" в передаваемых Красной армии городах и деревнях; командование Красной армии обязывалось в случае необходимости выделить "силы для уничтожения частей польских войск или банд" на направлениях отвода германских войск в оккупируемую ими зону. Получив информацию о этих переговорах, генерал Гальдер отметил в дневнике: "Русские предложили военную помощь при местном польском сопротивлении". Неудивительно, что по получении подобной информации в генштабе сухопутных войск один из оберквартимейстеров отдал распоряжение 20 сентября офицеру для особых поручений: "Срочно внести ясность, рассматривать ли Россию в качестве нейтральной или союзной военной силы..." Цит. по Раткин В.П. Тайны второй мировой войны. Смоленск, 1996. С.494.

Спустя 2 дня наступавшим в Польше советским войскам была передана полностью выдержанная в духе только что достигнутого советско-германского соглашения директива Ворошилова. В ней указывалось: "При обращении германских представителей к командованию Красной армии об оказании помощи в деле уничтожения польских частей или банд, стоящих на пути движения мелких частей германских войск, командование Красной армии, начальники колонн, в случае необходимости, выделяют необходимые силы, обеспечивающие уничтожение препятствий, лежащих на пути движения" Цит. по Раткин В.П. Тайны второй мировой войны. Смоленск, 1996. С.496.

Для обсуждения вопроса об установлении линии разграничения германских и советских войск в Польше, 19 сентября в Москву прибыла германская военная делегация. С советской стороны в переговорах участвовали Ворошилов и Шапошников.

20-22 сентября было согласовано, а 23 сентября опубликовано советско-германское коммюнике: «Германское правительство и правительство СССР установили демаркационную линию между германской и советской армиями, которая проходит по реке Писса до ее впадения в реку Нарев, далее по реке Нарев до ее впадения в реку Буг, далее по реке Буг до ее впадения в реку Висла, далее по реке Висла до ее впадения в реку Сан и дальше по реке Сан до ее истоков» Документы внешней политики СССР 1939. T. XXII: М., 1992. 548 с.. По сути, новая демаркационная линия между СССР и Германией почти полностью соответствовала «линии Керзона», предлагаемой британским правительством еще в 1920г. как возможная граница между СССР и Польшей. Тогда, после поражения Советской России, часть территории по «линии Керзона» отошла от России к Польше. Возвращение к этой «естественной» границе облегчало советскому правительству объяснение своих действий в глазах мировой общественности, что входило в общую стратегию Советского Союза в сентябре 1939г.

Принуждение Германии к войне

Как локальный конфликт был раздут в Мировую войну

1930-й: Пол Эдвард Ридзь-Смигли, возомнивший себя Наполеоном, заявил, что должна показать своему архи-врагу свои клыки. Он стал новым Маршалом Польши в 1936-м. Польская газета «Liga der Grossmacht» заклинала своих читателей (3): «Война против Германии, чтобы сдвинуть границу к рекам Одер и Ныса. Пруссию следует захватить до реки Шпрее. В войне с Германией мы не будем брать пленных. И в ней не будет места для человеческих чувств и культурных ограничений. Мир содрогнётся от Польско-Германской войны. Мы должны вселить в наших солдат дух сверхчеловеческой жертвенности, безжалостной мести и жестокости» .

24 марта 1932-го: Bernard Lecache , Президент Еврейской Всемирной Федерации: «Германия – наш враг №1 во . Наша цель – организовать безо всякого сожаления против неё войну».

24 марта 1933-го: На первой полосе Дэйли Экспресс напечатан призыв к бойкоту немецких товаров, резко подорвавший уровень жизни в Германии – стране-экспортёре товаров. «14 миллионов евреев стоят вместе, как один человек, объявляя войну Германии» .

Весна 1933-го: Член Окружного совета (воевода) Восточного Обершлейзена, Грацинский, заявил в пропагандистской речи в Польском МИД: «Уничтожайте немцев».

7 августа 1933-го: Нью-Йорк Таймс опубликовала речь Шмуля Унтермейера из Еврейского Всемирного Конгресса, в которой он призвал к «...священной войне против Германии, до конца Германии и её полного уничтожения» .

25 января 1934-го : Владимир Жаботинский, лидер марксистов и сионистов пишет: «Мы развяжем ментальную и материальную войну всего мира против Германии» .

Февраль 1936-го: Убийство в немецкого дипломата Вильгельма Густлова евреем Давидом Франкфутером.

1936-й: После смерти маршала Пилсудского новым маршалом Польши становится Эдвард Ридзь-Смигли.

1938-й: Открытое письмо Черчилля Гитлеру(1): «Если бы Англия оказалась в национальном бедствии, похожем на бедствие Германии в 1918-м, я молил бы Бога послать мне человека вашего духа и силы» .

1938-й: в Польше были грубо экспроприированы 2/3 немецких имений, что вынудило сотни тысяч немцев покинуть Польшу.

1938-й: 8000 немцев были убиты самым зверским образом, включая католических и протестантских священников и пасторов, женщин и детей. За этим последовали травля, террор и государственные преследования.

24 октября 1938-го: представила в польское посольство в Берлине предложения по урегулированию трений в Польше. Планом предлагалось освободить чисто немецкое государство «Freistaat Danzig» от польского таможенного контроля, наложенного 1 апреля 1922-го. Также предлагалось провести референдум в Восточной Пруссии. Германо-Польский договор о ненападении («Nichtangriffspakt») с маршалом Пилсудским от 1934-го был продлён на 25 лет. После смерти маршала Пилсудского, госсекретарь Бек отверг предложения Германии. отвергала предложения Германии 4 раза.

Вновь созданная по Версальскому диктату Польша оккупировала немецкие провинции Westpreussen , Posen и Ost-Oberschlesien («Польский» Коридор), бывшие немецкими более 800 лет. Более того, Польша намеревалась оккупировать немецкие территории в направлении Берлина.

7 ноября 1938-го: Покушение на немецкого дипломата Эрнста фон Рата польским евреем Гриншпаном, которому позволили скрыться из Европы и так и не предстать перед судом.

9/10 ноября 1938-го: «Хрустальная ночь» потрясает Германию. Пострадали еврейский бизнес, дома и около 12% из 1420 синагог. Погибло 36 человек. Тысячи были арестованы. Гитлер был вне себя, заявив: «Моя работа отброшена на 5 лет, если вовсе не уничтожена». Это доказывает, что происшествие случилось не «по велению свыше». (2)

19 декабря 1938-го: Bernard Lecache , Президент Еврейской Всемирной Федерации: «Нашей задачей является организация моральной и культурной блокады Германии с разделением её нации на 4 части» .

21 марта 1939-го: Гитлер формально провозглашает право Германии вернуть Свободный город Данциг и открыть жд и автомобильное сообщение через Коридор в Данциг под гарантии со стороны Польши.

23 марта 1939-го: Польша в провокационной форме отвергла требования Германии после объявления частичной мобилизации 23-го марта.

31 марта 1939-го: Англо-французская «Гарантийная декларация» Польше практически предоставлена для разрушения работы Германии по мирному и справедливому урегулированию кризиса. Поляки заявили, что расширят свои границы до реки Эльбы и что – не немецкий город, а старая польская деревня. Множественные польские плакаты провозглашали: «На Берлин!».

25 апреля 1939-го: Американский журналист Вейганд был вызван в американское посольство в Париже, и Посол Буллит заявил ему: «Война в Европе – дело решённое... Америка вступит в войну после Франции и Великобритании» . (4) Это подтверждают документы Белого Дома Гарри Хопкинса, включая следующее заявление Черчилля того времени: «Война начнётся очень скоро. Мы вступим в войну, и должны сделать то же самое. Вы, Барух, будете делать то, что следует делать, но за всем этим следить буду я» . (4)

26 апреля 1939-го: Британский посол Хендерсон завил своему госсекретарю: «Проход через Коридор – абсолютно справедливое решение. Если бы мы были на месте Гитлера, то требовали бы его, как минимум» .

28 апреля 1939-го: Правительство Германии реагирует отзывом Немецко-Польского соглашения 1934-го и Германо-Британского Морского Соглашения от 1935-го. занимает выжидательную позицию.

1 мая 1939-го: Г-жа Мрозовичка взывает к польскому народу: «Фюрер далеко, а польский солдат – близко и на деревьях в лесу сучья в достатке». Были составлены списки и арестованы тысячи невинных немцев по ложным обвинениям. Такая великая Держава, как Германия, не должна столь долго участвовать в столь отвратительной игре. Вместо этого Германия продолжает свои усилия поиска мирного решения.

3 мая 1939-го: (5) Во время большого парада польских войск, проходившего во время польского Национального Праздника, возбуждённый народ кричал войскам: «На Гданьск!» и «Вперёд, на Берлин!».

Лето 1939-го: Маршал Ридзь-Смигли: «Польша хочет , и Германия не сможет избежать её, даже если захочет» .

После этого Гитлер впервые представил прессе факты гонений на немцев в Польше. Приглашение Гитлера на переговоры в Берлин не было принято, но в то же время велись переговоры между Западными державами и СССР. Сталин предложил военное соглашение в целях полного окружения и изоляции Германии. В случае войны, он требовал свободный проход через Польшу и полную свободу действий на Балканах и против Турции.

В ответ на это Гитлер призывал Англию сохранять мир и делал ударение на право Германии на Данциг и Коридор. Он предрёк распад Британской Империи, в случае вступления её в войну.

Лорд Ванситарг, заклятый враг мирных отношений с Германией и дипломатический советник Госдепа в , заявил, что одно лишь упоминание о возможности немецко-английского пакта будет иметь в США разрушительный эффект для Британии.

20 августа 1939-го: Graszynski открыто призывает к убийству: «Забивайте немцев везде, где вы их найдёте» .

23 августа 1939-го: Германия заключает с СССР пакт Молотова-Риббентроппа, разбивая в пух и прах англо-французские соглашения.

25 августа 1939-го: Гитлер заявляет британскому послу Невиллю Хендерсону: «Предположение, что Германия хочет завоевать весь мир – смехотворно. обладает 40 миллионами квадратных километров, СССР – 19-ю миллионами, а германия – 600 000 квадратных километров. Даже из этого видно, у кого есть намерения к завоеваниям…»

25 августа 1939-го: Подписание Англо-польского Соглашения о Взаимопомощи, усилившего военную эйфорию в Польше. Преступления против немцев в Польше умножаются. Житель Шлезина вспоминает: «Из-за репрессивных мер Польши её покинуло в 1938/39 около 80 000 немцев. Начиная с мая 1939-го немцы, живущие в Польше вблизи от границы с , подвергаются особой опасности. На горожан и фермеров нападают, дома сжигают, женщин и детей – избивают…»

27 августа 1939-го: Отрывок из обращения Гитлера премьер-министру Франции Деладье: «Я, м-р Деладье, борюсь вместе со своим народом против несправедливости, творимой против нас, а остальные борются за эту несправедливость. Вы и я пережили войну и знакомы с её разорительной жестокостью. Мы знаем о неописуемых бедах, обрушивающихся на массы. Мы должны сделать всё, что в наших силах, чтобы не допустить новой войны…»

27 августа 1939-го: Хаим Вайцман (участвовавший в Бальфурской декларации), председатель еврейского «Палестинского Агентства», заявил Чемберлену, что находятся на стороне Британии и готовы воевать на стороне демократии.

30 августа 1939-го: Снова Адольф Гитлер выпускает документ из 16 пунктов во избежание войны и урегулирования немецко-польского конфликта. Польша отказалась прислать посла для получения документа. Наоборот, в тот же день Польша объявляет всеобщую мобилизацию что, согласно Женевским Протоколам, равносильно объявлению войны.

30 августа 1939-го: В Кракове убит немецкий консул Август Шиллингер. И всё ещё не отвечает войной.

31 августа 1939-го: Dahlerus: (6) «Когда 31 августа в 11:00 в сопровождении британского дипломатического советника Форбса я посетил польского посла в Берлине – Липски, для вручения 16-ти пунктов Гитлера, то он (Липски) сделал заявление аналогичное тому, что делается в случае войны: что Германия бунтует и что многочисленные польские войска успешно дойдут до Берлина…»

1 сентября 1939-го , полночь: Польское радио заявило: «Польша предприняла победное наступление на и будет там к выходным. Немцы хаотично отступают по всему фронту» .

1 сентября 1939-го: Гитлер выступает с импровизированной речью перед Рейхстагом в Krolloper , в которой делает акцент на то, что у Германии нет интересов на Западе. Затем он заявляет: «Прошлой ночью было 21 нарушение границы, этой ночью – уже 14, и 3 из них были очень серьёзными. Впервые Польская армия вторглась на территорию Германии. В 4:45 утра мы открыли ответный огонь...» .

1 сентября 1939-го: 75 немецких дивизий численностью 1,1 миллиона человек противостоят Польской армии численностью в 1,7 миллиона. В кратковременных, тяжёлых боях польская армия потерпела поражение в течение 18 дней . Немецкая армия, пересёкшая границу Польши, обнаружила свежие могилы немцев, а на дорогах – их изорванную, окровавленную одежду и утварь. Нечеловеческими были кровопролитные сцены в Бромберге и других местах , где трупы немцев были расчленёнными, изнасилованными, запытанными и убитыми нечеловеческими способами. Немецкие войска, входившие в Померанию, Шлезин и Словакию, наблюдали аналогичные ужасы.

3 сентября 1939-го: Сначала Германии объявила войну Англия, а затем – Франция. Рейхсканцлер был в ужасе. Лорд Гелифакс выразил своё удовлетворение: (7) «Теперь мы принудили Гитлера к войне так, что он более не сможет сделать ни одного шага в сторону от Версальского договора мирным способом» . Вслед за этим Черчилль заявил по радио: (8) «Эта война – война Англии и её цель – уничтожение Германии» .

17 сентября 1939-го: Войска СССР оккупировали 3/5 польской территории, но ни Лондон, ни не объявили войны Советам, ни отправили войска на защиту Польши.

27 декабря 1945-го: Министр обороны США Форрестал записал в своём дневнике слова из разговора с Джо Кеннеди: «...ни у Франции, ни у Британии не было резона считать Польшу причиной войны, если бы не постоянное давление из Вашингтона... Чемберлен объяснил мне, что Америка и мировое еврейство толкнули Англию в войну …»

(2) «Feuerzeichen» Ingrid Weckert.

(4) «The Decisive Battles of the Western World,» London, 1956, J.F.C. Fuller.

(5) J.A. Kofler: «Die falsche Rolle mit Deutschland».

(6) Dahlerus: «Der Letzte Versuch».

(7) «Nation & Europa», 1954.

(8) Sven Hedin «Amerika im Kampf der Kontinente,» 1943.

Source: «Die geplante Vernichtung» Kristine Kluge.

24.02.2014 16:34

Советский солдат

26 января 1934 года между Германией и Польшей был подписан пакт о ненападении и договор о взаимопонимании. Германо-польские отношения во времена Веймарской республики были довольно прохладными. В 1932 году маршал Пилсудский обдумывал возможность начала превентивной войны.

Он направил в Париж запросы относительно проведения совместной военной операции, но его там не услышали. До и после 1933 года в рейхе под ружьём стояло всего лишь 100.000 человек, тогда как польская армия уже в 1925 году насчитывала 270.286 солдат и офицеров. Поскольку в Польше существовала всеобщая двухлетняя воинская повинность, республика могла в течение короткого времени призвать дополнительно 2,5 миллиона резервистов. Польша, население которой не составляло даже половины населения Германии, обладала подавляющим военным превосходством над рейхом (цифры из гот. дипломат. альманаха, 1927 г., Юстус Пертес, стр. 790; Договор Плёца там же. Часть 2, стр. 125-127).

В том же 1934 году, 13 сентября, Польша денонсировала в Лиге Наций "закон о защите меньшинств". Таким образом был отменён закон, соблюдение которого было наложено на польское государство во время переговоров в Версале. Только Польша и до этого никогда не придерживалась положений закона о защите меньшинств. Несмотря на заключение договора от 26 января 1934 года, издевательства над немецким меньшинством продолжались. Было даже впечатление, что они усилились.

В течение двадцати лет, с 1919 года до начала германо-польской войны в 1939 году, продолжались подавление, изгнание и страдания немецкого меньшинства на этой польской территории, принадлежащей до 1918 года Германии. Французский писатель Пьер Вальмигир в своей книге "А завтра? Франция, Германия и Польша" очень верно обрисовал состояние тогдашней Польши (в немецком переводе книга вышла в Берлине в 1929 году): "Знает ли Франция, что Польша ещё не удовлетворена 40% инородцев, и что мания величия и километровое сумасшествие довели её до того, что она также хочет проглотить Силезию от Бойтена до Ополе, всю Украину, Данциг и Восточную Пруссию? Вильно - это первый припадок этой националистической горячки. - Передо мной речи польских государственных деятелей, польские газеты, книги. Никогда ещё в истории жажда чужой земли не сопровождалась подобным сумасшествием. А народы, попавшие под её оккупацию, она тиранит, оскорбляет и изнуряет".

Польское правительство планомерно и целенаправленно проводило мероприятия, направленные против немецкого населения: Главное оружие, аграрная реформа, способствовало тому, что ещё до 1925 года у 92% немецких землевладельцев экспроприировали собственность и на освободившихся угодьях расселили поляков. Даже после заключения германо-польского договора экспроприации по-прежнему продолжались и немцы были практически лишены возможности приобретать земельную собственность. Таким образом с 1919 по 1939 гг. немецкие землевладельцы потеряли более 500.000 гектаров земельных угодий. Обращение с немецкими предпринимателями было также очень изобретательным. Немецкие аттестаты и сертификаты просто не признавались, а немецкие соискатели отстранялись от получения государственных и коммунальных заказов. Немецких ремесленников увольняли без указания каких-либо причин.

Там, где из-за отсутствия работы должны были последовать сокращения, увольняли в первую очередь немецких рабочих. В течение 10 лет Грацинский занимал пост воеводы в Катовице. За время его деятельности 75% немцев и их семей в Восточной Верхней Силезии были лишены всяческих средств к существованию.

Усиливался бойкот немецкой торговли и магазинов, принадлежащих немцам. Своего пика он достиг в 1937 году, когда людям угрожали смертью, если они не следовали призыву "Не покупать ничего у немцев и евреев". Перед немецкими магазинами даже выставляли часовых. В 1925 году лексикон Майера в рубрике "Немцы за границей" сообщал: "Огромное число немцев переселяется в Германский рейх, из одних только Позена и Померании - более 1,25 миллиона человек, но также и из других районов, и особенно из Верхней Силезии". Не будет преувеличением назвать этот исход предвестником тех событий, которые произошли после 1945 года: немцы подвергались планомерному изгнанию с насиженных мест. С особенной жесткостью польское государство подходило к немецкому школьному образованию: все международные гарантии и обязательства стран-победительниц были не в состоянии обеспечить соблюдение закона о защите меньшинств. Из 2000 немецких общественных школ к 1924 году осталась лишь четверть, десять лет спустя - всего 1/10. Чтобы обосновать это нехваткой учительского персонала, из страны сразу после 1919 года было изгнано большинство учителей.

Не менее худшей была судьба немецких церквей и их служителей в немецких районах, находящихся под польским управлением. Это особенно относилось к протестантской церкви. Ведь поляки считали её объединением "еретиков" и поэтому пасторов изгоняли в числе первых. Богослужения срывались, а евангелические кладбища подвергались осквернению. Издевательства над немецкой прессой были обычным явлением. Газету "Свободная пресса" из Лодзи запрещали в общей сложности около 10 раз, и, чтобы снова стать разрешённой, она должна была каждый раз менять своё название. Здесь также следует упомянуть выходившее в Бромберге "Немецкое обозрение". Против этой газеты в период 1920 - 1939 годов 872 раза возбуждали производство по уголовному делу. 546 раз газета подлежала конфискации. Редакторы были приговорены в общей сложности к 6 годам тюремного заключения и к штрафам на сумму 62.000 злотых.

Вновь и вновь против немцев вспыхивали настоящие террористические акты. После 1922 года в Восточной Верхней Силезии за 4 года было совершено около 40 покушений с применением взрывчатого вещества, направленных против немцев и их собственности. Причём органы, отвечающие за уголовное преследование, бездействовали. Уже тогда происходили отдельные случаи убийства немцев, например только за то, что они пели немецкие песни. Начало 30-х годов ознаменовалось новой волной террора. Польская западная ассоциация по защите брендов уже тогда требовала "уничтожения" немцев. Террор (надругательства, пытки и даже убийства), беспрепятственно и безнаказанно осуществляемый польскими органами власти, унёс также и в последующие годы многие тысячи человеческих жизней.

Своего высшего пункта он достиг в 1939 году. Предоставленные Польше английские гарантии способствовали чрезвычайному усилению эксцессов против немцев. Они стали первыми жертвами военной политики Бека, Галифакса и Рузвельта, приведшей впоследствии к гибели миллионов людей в самых разных регионах нашей планеты.

Министерство иностранных дел в Берлине могло представить огромное количество поступающих сообщений об эксцессах в отношении немецкого меньшинства в Польше.

С марта 1939 г. поступило более 1500 документальных донесений, изображающих потрясающую картину жестокости и человеческой нужды. В период с марта по 31 августа 1939 г. польские газеты и особенно краковский "Иллюстрированный курьер" сообщали о нарушениях границы поляками, о нападениях на приграничные немецкие районы и о том, что Гитлер не осмеливался что-либо против этого предпринять.

В период с марта по 31 августа 1939 года имели место более 200 нарушений границы польскими военными, которые сопровождались поджогами, убийствами и насильственным увозом немецких гражданских лиц. До августа 1939 года свыше 70.000 немцев бежали от польского террора в рейх. В немецкой "Белой книге № 2" (сборник документов) чётко зафиксированы польские злоупотребления подобного рода, равно как и результаты немецких протестов и принятых мер. В документе № 396 есть краткая запись по этому поводу: "Каждый раз выясняется, что органы власти сами являются инициаторами ликвидационного процесса". Варшава не предпринимала никаких действий, чтобы прекратить кровавые бесчинства польских полуофициальных патриотических объединений, на совести которых было 5000 убитых немцев.

"В середине августа 1939 года в рейх убежали 75.535 фольксдойче (немцы, не проживающие на территории Германии). Незадолго до и после начала войны в Польше погибло в общей сложности около 20.000 фольксдойче, 12.500 из которых удалось установить поимённо" (Серафим, Р. Маурах и Г. Вольфрум: Восточнее Одера и Нейсе, Ганновер, 1949 г.). Этих людей пытали, мучили, калечили и убивали без всякой причины, без всякого судебного прговора - лишь потому, что они были немцы. Все они пали жертвой преднамеренного убийства. Большинство этих убийств совершили польские солдаты, полицейские и жандармы. Но также и гражданские лица, среди них принимали участие в этой резне гимназисты и ученики (Ян, Ганс-Эдгар: Поморская страсть, Прец, 1964 г.). Польская газета "Иллюстрированный курьер" от 07.08.1939 года намеренно провоцировала весь мир своими сообщениями о польских нападениях и нарушениях границ, которые имели место ещё за недели до начала войны. С 26.08 по 31.08.1939 года 18 главных таможенных пунктов и государственных полицейских участков рейха (от Верхней Силезии до Восточной Пруссии) докладывали о пограничных инцидентах, спровоцированных, как правило, польскими солдатами.

24.08.1939 года два германских пассажирских самолета, пролетавших над Балтийском морем, были обстреляны польскими батареями, размещёнными на полуострове Хель.

25.08.1939 года после того, как стало известно о подписании так называемого пакта Гитлера - Сталина, Англия и Польша срочно заключают договор о взаимопомощи, чтобы окончательно исключить любую возможность дальнейших переговоров.

29.08.1939 года правительство Рейха вновь выражает готовность к переговорам и требует отправки польского парламентёра. Однако Варшава не отвечает. Польское правительство призывает своего посла в Берлине Липского не принимать никакие немецкие предложения. 30.08.1939 года Польша прерывает железнодорожное сообщение между рейхом и Восточной Пруссией и объявляет всеобщую мобилизацию. В Кракове убивают германского консула. 31.08.1939 г. В Диршау Польша взрывает мост через Вислу и блокирует таким образом сухопутное сообщение с Восточной Пруссией. Показания свидетелей после окончания войны: в течение двух последних ночей перед 1 сентября 1939 года поляки подвергли обстрелу миномётами и лёгкой артиллерией крупный город Бойтен и крупную общину Бобрека - Карфа в Верхней Силезии.

Таким образом Польша на обширном фронте провоцировала Германию в последние месяцы и недели перед началом войны. В то время Гитлер говорил о "македонских условиях" на границах. Правительство рейха, иностранные государственные деятели, политики, а также Папа Пий XII в последние месяцы, недели и дни перед началом войны пытались спасти мир. Меньше всего усилий для разрядки напряжения прикладывала сама Польша. Создавалось такое впечатление, что Польша прямо-таки стремилась к вооружённому столкновению с Германией. Об этом также свидетельствуют многочисленные заявления польского политического и военного руководства.

Но всякий раз, когда Германия делала обнадёживающие предложения по урегулированию конфликта, Англия и Польша немедленно их отклоняли. Так как обе эти страны, находясь под опекой президента США Рузвельта, хотели вынудить немцев к войне, неимоверные усилия германского правительства, делавшего всё для предотвращения войны, остались бесплодными. Кроме того, Англия значительно усложнила возможный дипломатический успех в деле сохранения мира, выдав Польше 31 марта 1939 года роковые односторонние гарантии. 29 августа 1939 года Гитлер сделал последнее мирное предложение Польше ("16 пунктов"). Шведский исследователь Свен Хедин писал на страницах конфискованного вечернего издания газеты "Дэйли Телеграф", опубликовавшей 31 августа 1939 года гитлеровское предложение из 16 пунктов: "Среди дипломатических актов новейшей истории вряд ли найдётся документ, который по своей умеренности, предупредительности и пониманию потребностей другой страны мог бы сравниться с предложением Гитлера. То, что Польша даже не удосужилась подтвердить получение этого предложения, можно объяснить только в контексте известных сегодня фактов, согласно которым она полагалась не только на своих европейских друзей Англию и Францию, но в первую очередь рассчитывала на поддержку США, в которой Рузвельт через своего посла в Варшаве и Праге заверил её".

Когда 31 августа 1939 года польский посол Липский, беспрестанно курсирующий между Берлином, Лондоном и Варшавой и с нетерпением ожидаемый в Берлине, в 18.30 появился наконец в приёмной министра иностранных дел Риббентропа, последний спросил его: "Вы обладаете полномочиями вести переговоры по немецким предложениям?". Получив отрицательный ответ, Риббентроп прервал аудиненцию. Французский военный историк Фердинанд Микше пишет по этому поводу: "Последним доказательством нежелания Польши вести переговоры с Германией была секретная телеграмма польского министра иностранных дел своему послу в Берлине, которую расшифровала германская разведка. В телеграмме содержались указания „ни при каких обстоятельствах не вступать в деловые дискуссии“. Вот её дословный текст: "Если имперское правительство сделает вам устные или письменные предложения, вы должны объявить, что не имеете никаких полномочий принимать или обсуждать эти предложения". 31 августа 1939 года, в 21.15, имперское радио сообщило содержание немецкого предложения Польше, снабдив его следующим комментарием: "Итак, два дня фюрер и германское имперское правительство напрасно ждали прибытия уполномоченного польского посредника для переговоров. При этих обстоятельствах германское правительство предполагает, что его предложения в очередной раз были практически отклонены, хотя, по его мнению, в таком виде, в котором они также были переданы английскому правительству, они являются более чем лояльными, справедливыми и выполнимыми".

В своих многочисленных предложениях Польше начать переговоры, имперское правительство ради сохранения мира было готово отказаться от своих претензий на Южный Тироль, Эльзас-Лотарингию, Ойпен-Мальмеди, Северный Шлезвиг, оккупированную Югославией Нижнюю Штирю, Позен, Западную Пруссию и Восточную Верхнюю Силезию - территории, до 1914 года принадлежавшие Германии и Австрии. Ни Ваймарское правительство, ни немецкое сопротивление со Штауффенбергом (используемое сегодня политиками в своих целях) не были готовы признать германо-польские границы. Лишь один диктатор Гитлер был готов уступить Польше в территориальном вопросе. Он только хотел вернуть город Данциг и наладить экстерриториальное сообщение с Восточной Пруссией (чтобы германские грузы впредь не подвергались назойливому таможенному контролю), отрезанной от Рейха польским коридором.

Американский историк, профессор, д-р Дэвид Хоган пишет: "Ведущий американский дипломат Вильям Буллит также был очень обрадован политическому развороту Англии в марте 1939 года. Он знал, что президент Рузвельт обрадовался бы любому британскому предлогу для развязывания войны в Европе. Поэтому 17 марта он отправил из Парижа письмо, в котором с триумфом сообщал о невозможности уладить европейские распри мирным путём... 19 марта 1939 года Юлиус Лукашевич и Вильям Буллит заверили польского министра иностранных дел Бека в готовности президента Рузвельта сделать всё от него зависящее, чтобы столкнуть Англию и Францию с Германией... После окончания Второй мировой войны английский министр иностранных дел Галифакс открыто признал, что военный союз с Польшей в тогдашней ситуации был делом абсолютно необходимым для развязывания германо-английской войны..." (цит. по Хогану: Вынужденная война, Тюбинген, 1964 г., глава 12).

Вот так цинично и коварно лорд Галифакс, а за его спиной Рузвельт "развязали" Вторую мировую войну. При этом они абсолютно не думали о предстоящих жертвах, т.к. следовало ожидать, что Германия потерпит поражение, и тогда, так же, как и в 1918 году, на неё опять можно будет переложить единоличную ответственность за эту большую войну. Поэтому здесь следует привести отрывок из путевых заметок одного известного политика, сделанных им во время его пребывания в Германии в 1936 году. Он объективно оценивал тогдашнюю Германию, не подозревая, что наши военные противники потом, до и после 1945 года, сделают с этой страной.

Бывший премьер-министр Англии Ллойд Джордж в своём интервью газете "Дэйли Экспресс" рассказывал: "Я только что вернулся из поездки по Германии. Я видел знаменитого германского фюрера и кое-что из больших изменений, которые он осуществил. Что бы ни говорили о его методах, а они определённо не являются методами парламентского государства, но нет никакого сомнения в том, что он произвёл чудесный переворот в мышлении немецкого народа. Впервые после войны в стране царит всеобщее чувство безопасности. Люди стали веселее. По всей стране распространяется настроение всеобщей радости. Это более счастливая Германия... Это чудо совершил один человек. Гитлер освободил свою страну от страха повторения того времени отчаяния и унижения и этим он снискал себе неоспоримый авторитет в сегодняшней Германии. И это не столько преклонение перед народным вождём, сколько почитание народного героя, выведшего свою страну из состояния полнейшей безнадёжности и униженности. Он - это немецкий Джордж Вашингтон, человек, вернувший своей стране независимость от всех угнетателей". Норвежский лауреат Нобелевской премии по литературе Кнут Гамсун написал 7 мая 1945 года в газете "Афтенпостен": "Гитлер являлся реформаторской фигурой высшего ранга, и судьбе было угодно, чтобы он действовал во времена беспримерной жестокости, жертвой которой он и пал в конце концов".

Были и другие высказывания, например Рузвельта и Черчилля. В олимпийском 1936 году Черчилль заявил: "Хочет ли он этого или нет, но мы навяжем Гитлеру войну". В 1937 году Черчилль сказал министру Риббентропу: "Когда Германия станет слишком сильной, мы её вновь уничтожим!". Ещё в 1934 году Рузвельт, выступая в американском конгрессе, объявил: "Будет война с Германией... Всё уже тщательно спланировано". Лорд Галифакс: "Мы полны решимости свалить на Гитлера всю ответственность за заговор против мира" (цит. по проф. Д-ру Хогану: Вынужденная война, Тюбинген, 1964).

19 июля 1940 года Гитлер сказал в рейхстаге: "Мне ещё и сегодня грустно оттого, что, несмотря на все мои усилия, мне не удалось наладить с Англией дружественные отношения, которые, как я думаю, были бы счастьем для обоих народов". После объявления всеобщей мобилизации и отклонения великодушных немецких предложений стало ясно, что Польше была нужна война, а не мир. 31 августа 1939 года, в 21.30, Гитлер подписывает распоряжение № 1: На рассвете следующего дня, в 5.45, германские войска начнут наступление на Польшу. 1 сентября Гитлер объявил в Рейхстаге: "Я решил разговаривать с поляками на том же языке, на котором они разговаривают с нами..."

Разлад - следствие несправедливости, а не войны, но мир начинается только с восстановлением справедливости. Можно, конечно, сказать, что Германия, несмотря на все пакости с польской стороны, всё-таки не должна была позволить себя спровоцировать. Однако виноват всегда тот, кто совершает несправедливость, а не тот, кто не может или не хочет её больше терпеть. Еще в самом начале начавшейся 1 сентября 1939 года войны, буквально через несколько часов, через советника германского посольства в Лондоне д-ра Фрица Гессе было передано первое мирное предложение имперского правительства. В последующие месяцы германское руководство сделало ещё целый ряд мирных предложений (только за время 18-дневного польского похода их было сделано 7), но все они были отклонены противоборствующей стороной и окончательно потеряли актуальность после полёта Гесса в Шотландию и требования союзниками "безоговорочной капитуляции" Германии. В общей сложности было предпринято более 50 серьёзных попыток мирного урегулирования со стороны тогдашнего имперского правительства, некоторых европейских монархов, церквей и с 1943 года также со стороны немецкого сопротивления. Но все они провалились по вине воинствующих североатлантических богов войны. Желание и готовность к миру одной стороны и, напротив, стремление к войне другой убедительно доказывают, кто желал войны, кто её в конце концов развязал и кто хотел вести её до полного уничтожения немецкого народа.

3 сентября 1939 года Англия и Франция, под давлением США, объявили войну Германии, чтобы вновь её уничтожить. При этом их нисколько не смущал тот факт, что они фактически защищали страшный польский террор и сеящий раздор Версальский договор, равно как и то, что они распространили германо-польскую войну на весь мир.

Гарри Барнс, американский профессор истории, написал в 1961 г.: "Конечная отвественность за начало германо-польской войны лежала на Польше и Англии, последняя также несла ответственность за перерастание этого конфликта в европейскую войну... Он (Гитлер), со своей стороны, предложил Польше максимально возможные уступки, такие, на которые ни за что не пошло бы ни одно правительство Веймарской республики, а именно - гарантировать неприкосновенность польской границы, установленной Версальским договором. На самом деле не Англия, а Германия в 1938/39 гг. предложила Польше бона фиде (добросовестную) гарантию".

Известный во всём мире британский военный историк Лиддел Гарт написал 3 сентября 1949 года в журнале „Picture Post“: "Гитлер хотел всё чего угодно, но только не войны. ...После войны многие германские архивы попали в наши руки, и перед нами предстала точная картина тотального страха, царящего перед войной в ведущих немецких кругах. ...Внезапный политический разворот Англии сделал войну неизбежной".

В сентябре 1939 года Советский Союз также ввёл свои войска в Польшу, однако при этом Англия и Франция не объявили ему войну. Это доказывает, что союзникам была важна не Польша, которую они, не раздумывая, принесли в жертву, а Германия, ради уничтожения которой и была затеяна эта война. После окончания 18-дневной германо-польской войны, в Варшаве проводится парад победы. Однако в Париже (1940) Гитлер запрещает проведение подобного парада. По его словам, он не хочет оскорблять чувства противника. Но пока он едет в Данциг, чтобы официально закрепить возврат этого старого немецкого города. Данциг буквально тонет в море цветов. Радость людей, освободившихся наконец от польского давления, не имеет границ. На следующий день, 6 октября, Гитлер произносит в рейхстаге речь, ставшую известной как мирное предложение, направленное в адрес Англии и Франции. Своё обращение он заканчивает следующими словами: "Я не выдвигал требований в отношении Франции. Напротив, я выражал желание, чтобы обе нации с великим историческим прошлым навсегда отказались от вражды и нашли наконец путь друг к другу. Я сделал всё для того, чтобы искоренить в немецком народе мысль о неизменной заклятой вражде и посеять на её месте семена уважения перед великими достижениями французского народа и его историей... Ничуть не меньше усилий я затратил в отношении немецко-английской дружбы. Я ощущал это как цель всей моей жизни - сблизить оба народа не только на разумном, но и на эмоциональном уровне... Нет, эта война на Западе не решит ничьих проблем, разве что она сможет поправить подорванные финансы некоторых военных промышленников и владельцев газет или ещё каких-нибудь интернациональных бизнесменов, наживающихся на войне. Я думаю, что нет ни одного ответственного европейского государственного деятеля, который в глубине души не желал бы счастья своему народу. Теперь пусть слово возьмут вожди тех народов, которые разделяют мою точку зрения. А те, которые в войне видят лучшее решение, пусть отвергнут мою протянутую руку".

Если бы Гитлер был только сумасшедшим придурком, для его устранения не потребовалось бы гнать на смерть 50 миллионов человек и навлекать беду на ещё больших. И ещё: если бы союзники верили, что с ним нельзя вести переговоры, то они наверняка бы предприняли попытку их проведения хотя бы для того, чтобы обеспечить себе алиби. Но нет, они боялись, что вторая истребительная война, развязанная ими с таким трудом, могла окончиться, не уничтожив Германию. Тот, кто отклоняет мирные предложения, несёт полную ответственность за все разрушения и ужасы войны. Казалось, ведущим политикам западных демократий было безразлично, что ежедневно миллионы людей страдали, а тысячи погибали. После войны Черчилль в Потсдаме даже сказал, что он в любое время мог бы заключить с Гитлером мир. Западные державы не стремились устранить лично Гитлера или его систему: для них было важно уничтожить экономическую и политическую мощь немецкого народа. Они точно так же боролись бы и против сильной, демократической Германии. Поэтому немецкое сопротивление Гитлеру напрасно искало поддержку в Англии. Польша сыграла роль Иуды, втянув Германию в большую, истребительную войну. Она не только сама виновата во всех бедах, которые принесла ей Вторая мировая война, но также разделяет вину во всём горе и разрушениях, обрушившихся вследствие этого на Германию. Своим неприкрытым террором Польша вынудила Германию к необходимой обороне (1939), втянув её таким образом в большую войну, столь желаемую Черчиллем, Рузвельтом и Сталиным. Это было сделано для того, чтобы потом иметь возможность захватить у Германии большие куски немецкой территории. Ещё в 1938 г. польский министр иностранных дел Бек сказал К.Я. Буркхардту: "Это игра, в которой Польша рассчитывает получить наибольший выигрыш". Варшавская "Депеша" от 20.08.1939 г. писала: "В будущей войне прольются такие реки немецкой крови, каких мир не видел со дня своего сотворения".

Перевод Игоря Думлера